ИНТЕРВЬЮ ПРОТОИЕРЕЯ АНАТОЛИЯ КУЗНЕЦОВА

На все воля Божия!
Памяти митрофорного протоиерея Анатолия Кузнецова

На Светлой Пасхальной Седмице 2007года, когда стало известно, что батюшка удостоен большой награды Церкви – митры, газета «ЖИЗНЬ ПРАВОСЛАВНАЯ» взяла у него интервью.

— Батюшка, когда вы впервые начали осознавать себя человеком верующим?
— Против Бога у меня никогда мыслей не было, но и верующим я поначалу не был. В 1945 году скончался патриарх Сергий и я совсем случайно попал в Елоховский Собор на интронизацию нового патриарха Алексия I. На улицах было милиции видимо — не видимо, но я как-то проскочил. Ради интереса. В Соборе было очень много духовенства, много народа простого. Конечно, я стоял и ничего не понимал. Что за пение, что за моление – неведомо мне было. Но впечатление было сильным: красивые облачения, замечательные голоса. После этого события меня как-то потянуло в храм. Помню, как ходил на патриаршее богослужение в праздник Воздвижения Креста Господня. Было всенощное бдение, народа – яблоку негде упасть. Вспоминаю, как меня буквально заворожило, как патриарх обносил крест вокруг всего храма. Душа моя отозвалась такой радостью, что я до сих пор помню, как подумал тогда: «Господи, всю ночь бы стоял здесь и молился!» Такая для меня была радость. Там я познакомился с другими ребятами. Один из них учился в семинарии в Лениннграде, а один в Загорске. Потом начал прислуживать в храме. Когда мне исполнилось 17 лет, я решил поступать в Загорский монастырь. Был на приеме у наместника Иоанна. Он меня выслушал и велел писать прошение, сказал, что примет. Но через несколько дней мне пришла повестка в Армию. Осенью меня забрали.

— Батюшка, а приходилось ли вам в армии исповедовать Христа?
— Политработники были, конечно, недовольны, и все время пытались, как бы, застыдить. Дескать, что ж ты, молодой парень, видный такой — и крест носишь?! Но до скандалов не доходило, снять крест никто не заставлял. Ребята-сослуживцы меня уважали, я был общительным, спортом занимался, в то время это очень ценилось.

— После армии желание поступать в семинарию не пропало?
— Нет, честно отслужив положенные три года, я вновь поехал в Загорск. Правда был очень смущен, когда увидел, что ребята поступают в семинарию совсем юнцы, да и по предметам я заметно отстал, поэтому решил ехать учиться в Киев. Там и поступил в семинарию.

— Что вспоминаете из того времени?
— Вспоминаю, как посылки для своей будущей супруги-матушки собирал. С яблоками. В Киеве на рынок ходил, выбирал какие покрупнее, осторожненько укладывал их в почтовые ящики и отправлял в Москву…

— Как произошла ваша встреча с будущей супругой, матушкой Валентиной?
— Ее двоюродный брат учился в нашей семинарии, он и познакомил нас. Мы как-то сразу сошлись характерами. Год дружили, переписывались.

— Чем матушка вам понравилась?
— Она была очень привлекательная. Правда, у меня было много знакомых девчат до встречи с Валентиной, парень-то я тоже был видный. Но они все, как только узнавали, что я хочу быть священником, тут же исчезали куда-то. Другим родители их не разрешали со мной общаться. А Валя приняла меня таким, какой я был. Я думаю, это судьба наша – быть вместе… Мы с матушкой Валентиной в 2006-ом году отметили «Золотую» свадьбу.

— С высоты такого огромного опыта семейной жизни, какой совет можете дать молодым людям, собирающимся завести семью?
— Первым делом, узнайте все о семье своего избранника, избранницы. Кто родители? Как складываются отношения внутри семьи? Уважает ли ваш друг, подруга своих родителей. Это очень важно, потому что только из одного этого можно сделать заключение, будут ли уважать вас. Потом, очень важно, чтобы вы нравились друг другу, чтобы вам хотелось быть именно с этим человеком, а не с его деньгами или важной родней. Еще запаситесь терпением! Без конфликтов семей не бывает – это жизнь. Главное – не торопитесь! Меньше, чем за год человека не узнаешь. Это даже минимум, хорошо бы подольше пообщаться. Но это такие советы, которыми молодежь пользоваться не будет. Теперь все торопятся именно «пожить» вместе, а браки стали короткими. Не успеют свадьбу сыграть, еще гости не разошлись, а они уже видеть не могут друг друга…

— Расскажите, а какой была ваша свадьба?
— Наша свадьба? Иеромонах Максим нас обвенчал, потом мы отметили это событие. Праздничный наш стол состоял из бутылки Кагора и банки севрюги в томатном соусе. Все. Свекровь расстелила нам постель на полу. Так и жили. Потом поехали жить ко мне. У моих родителей была комнатка — 14 метров. Двое наших детей там родились. В общем, вшестером так и жили…

— Как отразилась на ваших отношениях такая жуткая теснота?
— Все хорошо было. Мы тихо жили себе, да жили. Спокойно.

— Батюшка, а вы помните день вашего рукоположения?
— Конечно, помню. Владыка Макарий рукоположил меня во диаконы 19 декабря 1956 года, на «зимнего» Николу, а во священники — через два года, 8 сентября.

— Каким встретил вас храм Святой Троицы?
— Очень обветшавшим. Пришлось не один раз ремонт делать. Купола меняли, красили постоянно. Иконостасы буквально разваливались на глазах, поэтому долго их восстанавливали, собирали по «косточкам», золотили. Несколько раз мы обновляли живопись. Я с благодарностью вспоминаю и каждодневно молюсь о тех, кто в разные годы помогал нашему храму, кто внес свою лепту в его благоукрашение, сохранение, в постройку дороги к храму через местную речушку Альбу.

— Приход был большой?
— Нет, людей было немного. Детей, в основном, приходили крестить. Отпевание было чаще заочное – власти это не приветствовали. Из молодежи, считай, никого не было. На службы приходили люди уже в возрасте.

— В 60-е годы прошла «хрущевская» волна закрытия храмов. Как ваш храм избежал этой участи?
— Приехала как-то делегация из министерства Культуры. Предложили мне подписать бумагу, в которой говорилось, что надо бы наш храм закрыть. Дескать, уж очень близко он к школе стоит. Дескать, это вредно для детей. Я отказался подписывать.

— Не страшно было?
— Страшно – не страшно, я им просто сказал свое мнение: Церковь не учит грабить, не учит воровать. Учит уважать старших, чтить отца и мать. Они послушали меня, послушали, развернулись и уехали. Слава Богу, больше я их не видел.

— Приход ваш был небольшой, храм требовал затрат на текущее содержание и, хотя бы, косметический ремонт. На что же вы жили?
— Слово такое раньше было – достаток. Это сейчас люди в постоянной погоне за деньгами. Порой, на нескольких работах, а все одно – не хватает. Вот, я считаю, что мы жили в достатке. Пусть на копейки, но нам и их хватало. Мы относились к деньгам спокойно: есть – хорошо, нет – тоже хорошо. Слава Богу за все!

— Почему же на ваш взгляд сегодня и в очень хороших условиях семьи живут плохо и недолго?
— Причина многих наших бед одна – веры нет у людей. До революции воспитывала школа. Раньше невозможно было даже представить, чтобы ученик прошел мимо взрослого человека и не поздоровался. Тогда бы ему точно не поздоровалось! Родители бы так наказали! Очень боялись на уроках шалить, потому что учитель мог выгнать с занятий. Если директор школы узнавал – такая неприятность была! Сейчас слово учителя не ценится. Да и учителя другими стали. До революции кто был всегда в почете? – Врач, учитель и священник. Нынче все изменилось к худшему. Коррупция и сюда пробралась…

— Где же выход?
— Пока в школах, хотя бы с 1-го по 7-ой класс, не возобновят преподавание Закона Божия, пока не начнут читать и изучать Писание, не обучат школьников церковному пению – у нас ничего не наладится.

— Сегодня в школах много учеников не православного вероисповедания, как быть с ними?
— Это они к нам приехали, а не мы к ним, поэтому диктовать, чему учить наших детей, а чему нет, они не могут. Россия – православная Держава. Даже из сказок детки уже во младенчестве слышат, что Русь – Святая. Если есть ученики другой веры, то не надо их насильно заставлять посещать эти уроки, пусть идут домой.

— От чего вам хотелось бы предостеречь людей?
— Нынче ни от чего не предостережешь, потому что все считают себя хозяевами своей судьбы: что хочу, то и ворочу. Большая беда нашего времени та, что дети не только не слушают своих родителей, но они просто напросто их даже не слышат. Поэтому и всякие добрые предостережения теряют смысл.
Очень много внимания в семье надо отдавать воспитанию детей. В моей, например, семье как было? Я служил, занимался церковными делами, а матушка занималась детьми. Воспитывали мы их, конечно, вместе, но матушка отдавала им все свое время, всю душу в них вкладывала. Ее главная задача была – вырастить таких детей, что бы за них ни перед людьми, ни перед Богом не было стыдно. Слава Богу, дети оправдали наши надежды: стали людьми уважаемыми, подарили нам трех внучек и одного внука! Нам каждый год директор школы вручал благодарственные грамоты за воспитание детей. Он так и говорил, что вот бы все дети были бы такими же, как у настоятеля нашего храма! Еще семьи никто беречь не хочет: поженились, пожили немного – не нравится, и в разные стороны. Очень многие сами без брака живут и детям своим внушают, что нечего расписываться, поживите, потом видно будет. И что вырастет на этом пустом месте, какая семья?

— Что вас сегодня радует?
— Радует то, что в храме появилась молодежь, что мужчин становится больше, что чаще появляются под сводами их храма целые семьи… А болит душа за то, что в народе оскудела нравственность, любовь друг ко другу, что нет теперь былого страха перед родителями, что люди разучились доверять друг другу, даже просто дружить не умеют. Надо все с чистого листа начинать, пусть даже каждый день – учиться и учиться любить, дружить. Я постоянно прошу прихожан быть добрее, уважительнее друг ко другу, не забывать о почтительном отношении к более старшим, изо всех сил хранить семью.

— Батюшка вы проживаете большую, долгую жизнь. В ней каких только испытаний не было. Сегодня вы чего-нибудь боитесь, кроме греха?
— Самое главное, лишь бы Господь не отвернулся и Матерь Божия не оставила! А за остальное не гоже верующему человеку бояться. Что заслужили, то и получаем. Только так и не иначе. На все воля Божия и по-другому не бывает!
Беседовала Наталья Глебова